Серийные убийства в странах Европы. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин
Заканчивая эту историю, хочется вернуться к тому, с чего она начиналась. Биланча оказался весьма ярким представителем серийных убийц – обладателей аномально маленьких гениталий. Вряд ли кто-то станет оспаривать тот факт, что сознание собственной физиологической ущербности сильно влияет на психологию мужчины и определённым образом деформирует его поведение. Причём неважно, идёт ли речь о реально существующей проблеме или же мнимом фантоме, надуманном или внушённом.
«Лигурийский Монстр» стал одним из самых известных серийных убийц Италии, его упоминают во многих книгах, фильмах, ТВ-передачах и т. п.
Причём чем ниже общий интеллектуальный уровень мужчины, тем большее значение он будет придавать этому факту. Поскольку люди менее развитые живут «жизнью живота» в большей степени, чем более образованные и разносторонне увлекающиеся. В своё время Александр Бухановский обосновывал очень интересную гипотезу о существовании связи между недостаточной активностью определённых частей мозга и антиобщественным поведением. Он указывал, где именно недостаточную активность надо искать. Такого рода обследование способно превентивно выявлять людей, имеющих антисоциальные наклонности. Чувствительности современных томографов пока не хватает для такого рода диагностики, но в скором времени подобные процедуры смогут перейти из области фантастики в область криминальной профилактики. Вполне возможно, что физиологические отклонения, связанные с недостаточным развитием гениталий, также могут рассматриваться как своего рода «подсказка природы», дескать, будьте внимательны, с этим парнем может быть что-то не в порядке.
Понятно, что тема эта очень деликатна. Нельзя априори считать человека плохим только из-за того, что у него иначе, нежели у большинства, распределяется активность лобных и височных долей мозга. Или потому, что у него пенис в состоянии эрекции равен всего 7 см, а не 18 или 20, как у большинства других. Но и игнорировать возможное существование корреляций между такого рода отклонениями и конфликтным поведением тоже будет неправильно.
Автор уверен, что на каком-то этапе развития криминологии вопросы такого рода (т.е. связь сексуальных девиаций и объективно существующих физических отклонений) будут поставлены и рассмотрены. Разумеется, не так прямолинейно, как это делал Ломброзо и его последователи, но есть стойкое ощущение, что здравый смысл подтолкнёт-таки современную науку к исследованиям в этом направлении.
Убил и съел! («дело Стефена Гриффитса»)
Сюзан Рашворт (Susan Rushworth), 43-летняя проститутка из английского города Брэдфорда, пропала без вести в районе Мэннингхэм утром 22 июня 2009 г. В 11:30 она села в автобус возле паба «Tyke» на Торнтон-роад и благополучно вышла из него на улице Оак-виллас (Oak Villas), неподалёку от дома, в котором арендовала комнату. Водитель автобуса хорошо её запомнил и сообщил полиции, что ничего подозрительного с женщиной не происходило. Она была одна и вела себя совершенно обыденно.
Домой, однако, Сюзан не вернулась. Имелась одна деталь, придававшая исчезновению женщины особенную странность.
Дело заключалось в том, что к 2009 г. Брэдфорд являлся местом, чрезвычайно насыщенным системами видеонаблюдения. Строго говоря, количество уличных видеокамер, объединённых полицейской сетью «Venom», превышало 120 штук, их плотность на единицу площади являлась наибольшей в графстве Западный Йоркшир. По городу невозможно было пройти больше 2 кварталов, чтобы не попасть в поле зрения какой-либо камеры. Сюзан Рашворт словно растворилась в воздухе, а такое было сложно вообразить. От камер нельзя было скрыться непреднамеренно. Если подобное случилось, стало быть, кто-то очень хотел остаться незамеченным.
С большой вероятностью можно было предполагать, что женщину увезли на автомашине, однако ни одну из замеченных в тот момент времени автомашин не удалось связать с Рашворт. Примерно в 1,5 км от места проживания Сюзан находился дом Питера Сатклиффа, печально знаменитого серийного убийцы, вошедшего в криминальную историю Великобритании под кличкой «Йоркширский Потрошитель». Хотя Сатклифф к тому времени находился в тюрьме уже почти три десятилетия, неприятные аллюзии, навеянные зловещим соседством, приходили в голову сами собой.
Сюзан Рашворт пропала утром 22 июня 2009 г.
Сюзан, мягко говоря, была женщиной непростой судьбы. Она страдала эпилепсией и принимала героин, что не помешало ей стать матерью 3-х детей. Сложно сказать, как она их воспитывала, по-видимому, никак; полиция установила, что за несколько недель до исчезновения Рашворт заявляла, будто бросила наркотики. Верить наркоманам нельзя, однако ничто в жизни Сюзан не указывало на её готовность бросить всё и пуститься в бега.
6 июля, спустя чуть более 2-х недель со времени исчезновения Сюзан, её 23-летний сын Джеймс по рекомендации полиции собрал пресс-конференцию и обратился к жителям Брэдфорда с просьбой помочь в розысках матери. Понятно, что обращение это делалось в расчёте на убийцу, который захотел бы вступить в общение с сыном. Фокус, однако, не сработал, никто к Джеймсу не обратился. 20 июля новую пресс-конференцию собрал руководитель группы детективов полиции Западного Йоркшира Джон Хойл, который попросил всех потенциальных свидетелей инцидента, связанного с Сюзаной Рашворт, связаться с полицией.
Карта Брэдфорда с указанием места проживания Сюзаны Рашворд (1) и дома Питера Сатклиффа (S). Расстояние между этими точками составляло примерно 1,5 км по прямой. Соседство, конечно, было не очень близким, но, тем не менее, выглядело весьма зловещим.
По тону заявления Хойла можно было понять, что полиция не сомневалась в криминальной причине исчезновения женщины. После этого представители полиции на протяжении полугода время от времени распространяли заявления, в которых сообщали о своей обеспокоенности судьбой пропавшей женщины и просили всех, кто имел информацию на сей счёт, вступить в контакт либо с представителями власти, либо журналистами. Никакого результата эти обращения так и не возымели.
Спустя 10 месяцев – вечером 26 апреля 2010 г. – столь же загадочно пропала другая проститутка, 31-летняя Шелли Эрмитаж (Shelley Armitage). Заявление о её исчезновении полиция приняла в работу 28 числа. Изучение видеозаписей сети «Venom» позволило в деталях восстановить события того вечера, точнее, почти все события.
В 19 часов Шелли в компании подруги покинула квартиру в районе Аллертон, на западной окраине Брэдфорда, и направилась в центральную часть города. Там она поужинала и прогулялась по улицам, явно в поисках клиента. В последний раз видеокамеры зафиксировали Шелли на улице Ребекка (Rebecca street) в 22:10 на удалении около 1 км от того места, где предположительно исчезла Сюзан Рашворд. После этого времени сотовый телефон Шелли не использовался, также она не обращалась за социальным пособием, которое получала.
Куда исчезла Шелли, с кем она ушла или уехала, понять из видеозаписей не представлялось возможным.
Шелли Эрмитаж.
Исчезновение Шелли с самого начала рассматривалось как криминальный инцидент. То обстоятельство, что человек, с которым женщина покинула район Ребекка-стрит, ни разу не попал в поле зрения видеокамеры в её обществе, свидетельствовало, по меньшей мере, о трёх моментах. Во-первых, неизвестный знал об организации плотного видеонаблюдения на улицах города, во-вторых, он имел представление о местах расположения видеокамер, а значит, хорошо ориентировался на местности, и в-третьих, был очень осторожен и придерживался хорошо продуманного плана.
5 мая полиция Брэдфорда распространила заявление, в котором сообщалось о больших опасениях за безопасность и благополучие женщины. Шелли являлась алкоголичкой и принимала наркотики. Она не появлялась у своего дилера после 26 апреля, что расценивалось детективами как свидетельство того, что её нет в живых.
Желая простимулировать общественную активность, полиция пошла на довольно необычную акцию. 10 мая по местным ТВ-каналам были показаны последние кадры, сделанные уличными камерами видеонаблюдения, запечатлевшими движение Шелли Эрмитаж по улицам Брэдфорда около 22:10 26 апреля. Полиция обычно не предоставляла подобные видеозаписи журналистам, дабы не раскрывать преступнику степень своей информированности, однако в данном случае правоохранительные органы
